Накопились замечания по статье.
Максон писал(а):
2. ... Остаётся только задать вопрос - а зачем человеку обменивать одну стоимость на точно такую же? Есть ли смысл в эквивалентном обмене? Его нет.
Здесь наблюдаю логическую ошибку. Утверждение было бы верным, если бы стоимость была единственным свойством товара. Но у него множество самых разных свойств, и у двух товаров с одинаковой стоимостью другие свойства могут отличаться. Тогда при эквивалентном обмене субъекты вполне могут могут получить обоюдную выгоду, если их потребности отличаются. Самый простой пример: у одного субъекта два левых ботинка, у другого два правых. У всех четырёх ботинок стоимость одинаковая. Субъекты совершают эквивалентный обмен левого ботинка на правый, и в результате благосостояние обоих субъектов резко увеличивается. Значит, смысл в эквивалентном обмене есть.
Максон писал(а):
Эквивалентность обмена исключает спекуляцию и даже торговлю!
Не исключает, если допустить, что когда Аристотель говорил об эквивалентности обмена, он имел в виду не любой конкретный обмен, а обмен в среднем, некоторую тенденцию. Я уверен, Аристотель прекрасно понимал, что в жизни повсеместно наблюдаются неэквивалентные обмены, но тем не менее он заметил определённую закономерность.
Максон писал(а):
Причиной такой "бесплатности" Маркс считает отсутствие человеческого труда при их создании. Однако тут легко найти возражение. Это право собственности! Стоит только сделать какое-либо благо частной собственностью, как оно тут же приобретёт стоимость, то есть перестанет быть бесплатным и свободным.
Маркс всё это учёл. В этом случае возникает монополия и, соответственно, рента. А Маркс говорил по этому поводу:
Рента ... может покоиться лишь на собственно монопольной цене, которая определяется не ценой производства и не стоимостью товаров, а спросом и платёжеспособностью покупателей, и рассмотрение которой относится к учению о конкуренции, где исследуется действительное движение рыночных цен. (Капитал, т.3, гл.45)
Закон стоимости работает только для рынка с совершенной конкуренцией, а монополия эту конкуренцию нарушает. Об этом (с цитатами!) говорил
Жук. С. в комментариях к статье.
Максон писал(а):
Так почему его труд - это стоимость, а труд станка, ветра или робота - стоимостью не является? В чём тут принципиальная разница?
В том, что станок, ветер или робот (и, кстати, раб), в отличие от свободного человека не имеют возможности выбрать вторую сторону для обмена. А именно такой выбор и приводит к установлению стоимостей по трудовым затратам.
Максон писал(а):
Себестоимость добычи полезных ископаемых и есть трудовой вклад в их стоимость. Что же представляет всё остальное? Спекулятивная наценка рынка?
Рента. Это по определению всё, что выше затрат. Маркс много о ней пишет в третьем томе. Рента всегда определяется монополией, а трудовая теория работает только в полностью конкурентной экономике, о чём сам Маркс говорил.
Максон писал(а):
Закону стоимости Маркса противоречит закон спроса и предложения.
Не противоречит. Ещё Смит говорил, что стоимость бывает рыночная и естественная. Рыночная определяется спросом и предложением, естественная — трудовыми затратами. Рыночная стремится к естественной, и если бы рынок вдруг стал стационарным (вплоть до того, что люди перестали бы стареть и умирать), то в долгосрочном периоде все цены (которые и есть рыночная стоимость) оказались бы равными естественной стоимости (а ещё и экономическая прибыль исчезла бы).
Кстати, с этим согласны и маржиналисты (последователями которых являются практически все нынешние экономисты), с той лишь разницей, что в затраты, которые определяют естественную стоимость, они включают не только труд, но и другие факторы.
И уже не в статье, а в
комментариях:
Максон писал(а):
Маркс употребляет два определения стоимости - как соотношение обмена и как количество вложенного труда.
Это не так. По Марксовому определению стоимость — это только соотношение обмена. То, что она ещё и соответствует количеству вложенного труда — это лишь утверждение на уровне гипотезы, о чём Вы, кстати, сказали в первой части статьи. Маркс не стал заморачиваться доказательствами только потому, что это было признано экономистами ещё до него (Смит, Рикардо) и не подвергалось сомнению. Как догма. В определение стоимости труд включили уже современные интерпретаторы, за что им следовало бы настучать по башке.